Страсти по коронавирусу вносят свои коррективы в привычный жизненный уклад россиян: приходится подстраиваться под новые реалии, оставаться на карантине, в режиме самоизоляции, работать в непривычном формате (если специфика позволяет) или не работать и вовсе. Быстрая смена событий заставляет на сверхскоростях осознавать и принимать изменения, реагировать в ответ, выбирая ту или иную модель поведения. Процесс адаптации может проходить по-разному: у кого-то достаточно спокойно, а у кого-то вызывать стресс, панику и другие сопутствующие негативные реакции. Как безболезненно освоиться в текущей обстановке? На этот вопрос совместно с экспертами мы ответим в серии материалов интернет-журнала «Деньги и Карьера».

Коронавирус: насколько мы его боимся?

Сейчас основной информационный фон так или иначе связан с ситуацией вокруг коронавируса и всё больше напоминает ежедневные сводки с мест боевых действий, только данные о числе раненых и убитых заменяются статистикой по количеству зараженных, выздоровевших и умерших. Этот новостной поток может вызывать разную реакцию, однако поддаваться панике и страху уж точно не стоит, так как они – явно не помощники в решении проблем, только лишь нагнетают обстановку. Как же тогда относиться к регулярно обновляющимся цифрам статистики? «Всё познаётся в сравнении» — таким принципом руководствовалась аналитическая служба международной аудиторско-консалтинговой сети FinExpertiza, решив изучить причины смертности россиян в предыдущие годы и сопоставив с текущей ситуации по COVID-19. В результате исследования выяснилось, что естественная убыль населения в прошлом году дала высокий показатель за последние 11 лет: разница между смертностью и рождаемостью составила 316,2 тыс. человек, более значительное превышение было зафиксировано в 2008 году — на уровне 362 тыс. человек. В 2019 году умерло чуть более 1,8 млн. человек, при этом 1672541 человек – из-за различных болезней, а 128142 человека – из-за внешних причин. Детальный же срез показывает, что наибольшее количество жизней унесли болезни системы кровообращения (841175), далее — онкология (295455), болезни нервной системы (100285), органов пищеварения (97325), органов дыхания (57956, из них на пневмонию приходится 23352, на грипп и ОРЗ – 492 и 34112 – на всё остальное), болезни эндокринной системы, расстройства питания и нарушения обмена веществ (42792), инфекционные и паразитные болезни (31159), прочие болезни (206424). Если говорить о внешних факторах смертности, то в результате дорожно-транспортных происшествий погибло 17661 человек, окончили жизнь самоубийством – 16983, отравились – 15776, при этом 8303 из них – алкоголем, стали жертвами убийств – 7212, утонули – 3935, погибли от иных причин – 66575.

Аналитики отмечают, что распределение смертности по группам заболеваний за прошедший год практически не отличается от данных пятилетней давности: как и раньше, россияне умирают в основном из-за проблем с сердцем и сосудами и от онкологии. Также они обращают внимание на то, что болезни органов дыхания, среди которых – грипп, ОРЗ, пневмония и другие, считаются самыми распространёнными недугами среди россиян: за год ими успевает переболеть более 50 млн. человек. «Новый коронавирус должен пополнить статистику заболеваемости 2020 года, однако есть надежда, что вклад COVID-19 в общие цифры окажется на уровне статистической погрешности – если эпидемию в России удастся остановить, и число заболевших не будет расти по экспоненте. По состоянию на 15 апреля коронавирусом заболели 24490 россиян, умерло 198 человек. Это менее 1% всех скончавшихся за прошлый год от пневмонии (23352 человек) и менее 0,4% всех летальных исходов от всех респираторных болезней (58 тыс.)», — говорится в исследовании.

«Распределение причин смертности населения в России в целом повторяет картину, характерную для европейских стран, где большую часть жизней уносят болезни сердца и онкология. Однако обращает на себя внимание «системный сбой»: тренд на убыль населения не переламывает двенадцатый год, что говорит о существовании целого комплекса проблем, не находящих решения. В первую очередь за этот нисходящий тренд отвечают низкая рождаемость и относительно невысокий, по крайней мере в сравнении с европейскими странами, уровень жизни. Сейчас все силы брошены на борьбу с «короткой проблемой» — резкой вспышкой коронавируса. Новое заболевание оттянуло на себя внимание и ресурсы всей планеты, в результате системы здравоохранения не справляются с текущей коронавирусной и откладывают лечение и диагностику других потенциально смертельных заболеваний минимум на месяц – до окончания карантина, — комментирует президент международной аудиторско-консалтинговой сети FinExpertiza Елена Трубникова. – При существующей негативной динамике убыли населения в России это может дать толчок смертности от социально-значимых заболеваний. Карантин – это только первый этап рецессии, в которую входит страна. В условиях экономического кризиса особое внимание следует уделять решению системных проблем, таких, например, как убыль населения, которая пока что отчасти компенсируется миграционным притоком. Важно не забывать об этом после того, как мир отпразднует победу над COVID-19, которая, безусловно, рано или поздно произойдёт».

Кто-то может не согласиться с такой позицией, ведь статистика по коронавирусу прирастает день ото дня, что сказывается на настроении и оценках восприятия реальной угрозы. Здесь условно можно выделить 3 позиционные группы: а) тех, кто испытывает страх; б) тех, кто не боится; в) тех, кто не определился. Отношение к ситуации постоянно меняется и любопытно, что даже у социологов числовая «картинка» расходится и за примерами далеко ходить не надо. Так исследовательский холдинг «Ромир» совместно с Gallup International изучил мнение жителей из 18 стран мира по поводу коронавируса. В ходе исследования выяснилось, что 75% респондентов боятся возможности заражения COVID-19, за месяц их число увеличилось на 8% (с 67% в марте 2020 года). При этом на 17% возросло количество тех, кто не считает, что угроза – преувеличена (с 46% в марте 2020 года до 63% в апреле 2020 года). Ощущения россиян несколько отличаются от общей картины. Только 63% наших респондентов боятся заражения коронавирусом, при этом численность данной группы сократилась на 5% (с 68% в марте 2020 года). Но вместе с тем на 15% прибавилось тех, кто не считает угрозу преувеличенной (с 37% в марте 2020 года до 52% в апреле 2020 года). «В итогах апрельского мониторинга совершенно отчётливо виден накопительный эффект синхронизированных страхов. Мы сами не заметили, как произошла глобализация информации, люди по всему миру смотрят и читают в новостях одно и тоже. Это напрямую сказывается на уровне тревожности и обеспокоенности за здоровье близких. Понятно, что в одни день ситуация не изменится, и напряжение у людей будет снижаться постепенно», — поясняет результаты президент исследовательского холдинга «Ромир» Андрей Милёхин.

Несколько иную динамику нам представляет опрос «Левада-Центра». Если в феврале 2020 года опасалось заразиться коронавирусом 30% россиян, в марте – 44%, а в апреле – уже 57%. Налицо рост с февраля по апрель 2020 года на 27%.

Третий вариант общей картинки фиксируют результаты опроса ВЦИОМ. По их данным, 22% респондентов очень боятся заболеть коронавирусом, 55% — опасаются в какой-то мере, 10% — уверены, что этого не случится, 12% — не задумывались об этом, 1% — уже переболел. Здесь мы не видим динамики по месяцам, но зато отражена степень градации по ощущениям.

Откуда столь разные значения в цифрах? Согласитесь, что страх/боязнь – более сильное эмоциональное состояние, чем просто опасение. Ещё один немаловажный момент – это то, то что в 2-х из 3-х формулировках вопросов уточнялось восприятие ситуации с учётом близких/родственников. Вот и получается, что степень тревожности только за себя – ниже, но с течением времени она возрастает и ограничивается рамками опасений. А за себя и за родных – россияне переживают гораздо больше, речь идёт уже о страхе, но степень угрозы со временем постепенно снижается, по крайней мере – в оценках ситуации.

Наше объяснение не расходится с результатами, полученными в ходе ещё одного опроса от «Левада-Центра». На основе этих данных был составлен рейтинг страхов россиян. Наши граждане боятся болезней близких/детей (4,3 балла из 5; при этом 62% испытывают страх постоянно), мировой войны (3,5 балла; 40%), произвола властей и беззакония (3,4 балла; 31%), болезни/мучений (3,3 балла; 30%), бедности (3,2 балла; 28%), возврата к репрессиям (3 балла; 26%), ужесточения политического режима (3 балла; 22%), нападения преступников (2,9 балла; 22%), потери сбережений (2,9 балла; 24%), СПИДа (2,8 балла; 27%), смерти (2,8 балла; 24%), потери работы (2,7 балла; 18%), стихийных бедствий (2,6 балла; 18%), публичных унижений/оскорблений (2,5 балла; 16%), старости (2,5 балла; 17%). Стоит отметить, что опрос проводился до введения режима «нерабочей недели». Учитывая это обстоятельство, можно предположить, что волнения по поводу потери работы могли бы претерпеть некоторую корректировку, так как самоизоляция и затянувшийся режим «выходного дня» в значительной мере повлияли на рынок труда.

Коронавирус: готов ли бизнес к «удалёнке»?

Как же коронавирус повлиял на работу россиян? На эту тему проводилось несколько исследований в разные сроки. Первое – компанией «Kelly Services» в период первой нерабочей недели. По данным исследования, 43% россиян были переведены на удалённую либо частичную работу из дома, 25% — продолжают работать в привычном режиме, 10% — находятся в поиске работы/не работают, 6% — уволили, 5% — направили в очередной или неоплачиваемый отпуск, 3% — находятся в простое с сохранением 75% от зарплаты, у 2% — иные условия.

«Согласно нашему исследованию, только 6% сотрудников имели постоянный опыт удалённой работы до коронакризиса, а вынужденно перешли на работу из дома 43%. Были ли они готовы или нет, но они это сделали. Конечно, были сложности. Во-первых, резко вырос спрос и цена на ноутбуки, не все работодатели готовы в разгар кризиса их покупать. Были и есть сложности с IT-поддержкой, если она не была налажена удалённо. У многих сотрудников дома нет и камер, они не могут выступать с видео. Но так или иначе, это испытание очень хорошо показало, насколько компании диджитализованы не на словах, а на деле», — делает вывод директор по маркетингу компании «Kelly Services» Жанна Волкова.

Несколько иные цифры отражены в опросе «Левада-Центра». Для правильного их восприятия нужно учитывать, что опрос проводился в конце апреля 2020 года, а комментировали изменения в рабочем графике — только работающие респонденты. В итоге получилось, что 44% из них трудятся как обычно, 15% — отправились в вынужденный отпуск без сохранения либо с частичным сохранением зарплаты, 13% — работают удалённо из дома, 8% — большую часть времени работают из дома, но периодически появляются на рабочем месте, ещё 8% — ушли в вынужденный отпуск с сохранением зарплаты, 4% — продолжают работать, но меньшее количество времени, 1% — попал под сокращение/увольнение в связи с «нерабочими неделями», 1% — находится на больничном, 1% — самозанятый/имеет свободный график.

Социостатистика показывает, что не все компании готовы были перейти к формату удалённой работы/в режиме онлайн. С другой стороны – он не для всех сфер деятельности подходит. Какую же оценку готовности к происходящим переменам и постановке на «новые рельсы» дадут наши эксперты? «Ситуация с коронавирусом уже оказала значительное влияние на российский рынок труда, все социально-экономические и технологические последствия до конца предугадать с точностью пока даже невозможно. Все перемены были неожиданными и стремительными: ещё уходя на «восьмимартовские» выходные, никто не предполагал сценария самоизоляцией и более чем месяц нерабочего периода. Уже сейчас мы видим «схлопывание» ряда отраслей: авиаперевозки, туризм, гостиничный бизнес, индустрия развлечений, fashion retail, beauty и ЗОЖ, ювелирное дело, — говорит партнёр по развитию бизнеса рекрутингового агентства «ProPersonnel» Надежда Михина. – Почти половина компаний-работодателей оказалась не готова к переходу на удалённый формат работы. Целый ряд сфер не предполагает удалённой занятости: производство, инжиниринг и строительство, транспорт, логистика, также недвижимость. Исключение – сфера ИТ, где уже давно работа на «удалёнке» — естественный процесс, компании, предоставляющие профессиональные b2b-услуги (например, кадровые агентства, PR-агентства, юридические услуги). Однако никто не был готов к снижению покупательского спроса b2b и b2c и, соответственно, меньшей занятости своих сотрудников».

«Ситуация с введением экспериментального режима самоизоляции если не парализовала, то значительно усложнила рынок труда в Москве. Вакансий стало значительно меньше, причём ряд размещённых вакансий реально сейчас не актуален. По другим регионам ситуация различна и зависит от предпринимаемых ограничительных мер главами регионов. Началось всё с того, что компании стали отменять запланированные очные собеседования, небольшая часть работодателей перенесла общение в скайп. Следующим этапом стало замораживание открытых вакансий компаниями и параллельно снижение активности соискателей. Ряд из них, несмотря на крайнюю необходимость поиска работы, стали не готовы выдвигаться в город на то небольшое оставшееся количество «живых» вакансий. По нашей статистике, более 60% проектов заморожено, по другим невозможно проведение полноценной работы, — сообщает управляющий директор кадрового агентства «Rational Grain» Ольга Степанова. – С самого начала введения «нерабочей недели» работодатели друг за другом стали переводить сотрудников на удалёнку, параллельно решая организационные вопросы от компьютерной техники до выстраивания систем коммуникации, управления ими и контроля. Конечно, очень многие компании, особенно малого бизнеса, оказались не готовы к такой ситуации и решали данную проблематику прямо «на ходу». С крупным бизнесом – проще: там возможность удалённого рабочего места развивалась и частично использовалась крайние несколько лет. Но также надо отметить, что, к примеру, производственные компании не заморозили вакансии и продолжили штатную работу. Производство работает, как и прежде, а сотрудники офиса до 90% трудятся на удалёнке. Другая ситуация у самозанятых и небольших ИП, оказывающих услуги – по факту они потеряли практически все свои заказы. Совсем не затронута «стрессом» продуктовая розница, онлайн торговые площадки. Сотрудники работают. Поставщики продуктовой розницы уверенно заявляют о перевыполнении планов продаж в I квартале 2020 года».

«Действительно, мало кто был готов к «удалёнке»: кто-то продолжал ездить в офис полным составом вплоть до введения штрафов. Очень много проблем с неготовностью инфраструктуры как, например, в банках: многие сотрудники работали за стационарными компьютерами и обеспечить их массово и оперативно ноутбуками сложно, особенно при условии, что поставки из Китая задерживаются. Крайне мала обеспеченность сотрудников ЭЦП, поэтому подписание документов на карантине становится проблемой. Добавляются проблемы на уровне городской инфраструктуры вроде слабой сети и качества передачи видеосигнала для большого количества людей, использующих интернет. Технические трудности есть даже у продуктовых ритейлеров – тех немногих, у кого продолжает идти бизнес: их системы не были готовы к такому высокому спросу на онлайн-заказы. В России бренды и компании из оффлайна идут в онлайн, а в такие сроки и напряжённой ситуации появляются сбои с курьерскими службами, поставками и остатками на складах (доставка зависает, т.к. базы не так оперативно обновляются или нет хорошей интеграции между учётными системами складов и онлайн-магазинов), — рассказывает руководитель hi-tech практики компании «Kontakt InterSearch Russia» Анастасия Овчаренко. – С другой стороны, те, кто давно практикует отсутствие закреплённых рабочих мест и предоставляет своим сотрудникам несколько дней в месяц работать удалённо, оказались технически более подготовлены. Но проблема не только в плоскости оборудования и ресурсов, гораздо большая проблема – отсутствие процессов и высокий уровень стресса. Руководители повышают контроль, страдают микроменеджментом, подчинённые начинают во время рабочих звонков варить супы или показывать котов. К примеру, согласно нашему исследованию, 41% компаний делает упор на микроменеджмент, каждодневно контролируя исполнение задач, ещё 40% устраивают переклички в мессенджерах, а 10% вообще проверяют активность рабочего стола. Плюс, к сожалению, не у всех людей дома есть возможности для спокойной работы: нужно уделять внимание детям, родственникам, банально может не оказаться изолированного места».

«Надо признать, что большинство компаний оказались не готовы к введению «удалёнки» — на самом деле мало просто оставить сотрудников дома, необходимо настроить процессы организации, координации, принятия решений и контроля исполнения, а здесь вступают в силу и умения управленцев, и личные качества руководителей. Те, для кого сверхконтроль является «плохой привычкой» — буквально в стрессе. Те, для кого важным приоритетом является возможность «проговаривать все детали», кому сложно делегировать – тоже не в лучшем положении», — считает коуч, тренер, психотерапевт Алёна Август.

«Нет сомнений, что вирус изменил всё, начиная от распорядка дня каждого сотрудника и заканчивая тем, как он должен взаимодействовать с внешним миром бизнеса. К большому сожалению, российский топ-менеджмент ранее запрещал своим подчинённым работать на «удалёнке» по причине «страха потери контроля» или падения эффективности. Сейчас всё изменилось: теперь скайпы, зумы, гугл ремоут – наше всё. Но что делать, если компания никогда не использовала эти инструменты или не привыкла к такому? Могу сказать, что более 80% компаний ощутили и продолжают ощущать массу трудностей от перехода в дистанционный формат, — отмечает консультант компании «Kontakt InterSearch Russia» Василий Саутин. – Проблему можно поделить на две части – техническую и ментальную. Причём две друг от друга совершенно независимы. Технически могут перейти все: от маленького стартапа до крупной корпорации. Но что делать с внутренним состоянием сотрудников? Таким вопросом сейчас задаётся каждый второй руководитель, а именно «Как поддержать сотрудника?», «Как обеспечить его психическую стабильность?», «Столько проблем, режем косты, мои подчинённые могут уйти…». Ответов масса и неправильных – нет, всё очень индивидуально».

Работа в режиме удалённого доступа: как проходит адаптация сотрудников

Как мы видим, на работу в режиме удалённого доступа влияет не только технический аспект, но и умение работать с командой на расстоянии, оказывать ей поддержку и давать обратную связь при возникновении малейших вопросов. Как происходит это взаимодействие в коллективе в условиях удалённого доступа? В ходе исследования компании «Kelly Services» выяснилось, что 52% респондентов получают письма от руководства по электронной почте. 43% сообщают о наличии внутренней корпоративной платформы, на базе которой размещается вся актуальная информация общедоступная для всех сотрудников. 35% участвуют в онлайн-собраниях и обсуждают текущие изменения. 22% признаются, что они не получают от работодателей коммуникаций по изменениям в работе.

При взаимодействии между руководством и подчинёнными важен не только сам факт существования какой-либо коммуникации, но и качество её предоставления. А вот похвастаться этим могут далеко не все работодатели. Только 63% отмечают, что они находятся в курсе всех изменений и получают достаточное количество информации. 19% говорят об избирательном подходе со стороны начальства в подаче информации, что порождает множество вопросов, на которые не находится ответа. 13% жалуются на то, что остаются в неведении и вообще не понимают, что происходит.

Информационная изоляция и существующие белые пятна порождают недоверие сотрудников и сокращают лояльность к руководству. Для работодателей же, напротив, сейчас очень важно умение находить общий язык со своей командой, поддерживать её и показывать, что от эффективности работы каждого зависит с каким результатом выйдет компания из «коронавирусного кризиса». Наличие поддержки (как моральной, так и материальной) сказывается на уровне лояльности сотрудников. А от этого зависит с какой командой придётся работать дальше: будет ли это сплочённый коллектив, готовый работать и дальше на результат, или придётся заново, по крупицам собирать новую команду, так как от старой не останется и следа. Социостатистика подтверждает эту особенность. 30% респондентов заявили, что работодатель с заботой отнёсся к сотрудникам и их лояльность увеличилась. 23% отметили, что их лояльность снизилась, так как работодатель проявил себя не с лучшей стороны. 38% же уверены в том, что забота о сотрудниках со стороны начальства является нормой, поэтому это никак не влияет на их лояльность.

На желание сотрудников работать в компании после кризиса влияет множество факторов, а хорошее отношение к работодателю вкупе с сохранением рабочего места с достойной зарплатой – дополнительный «плюс» в пользу последнего и большая вероятность, что работник останется. Если же взглянуть на отдельные комментарии работников, то в них как раз сквозит надежда на стабильность работы в текущей компании и зарплату, сопоставимую с нагрузкой: «Надеюсь, что работодателю удастся сохранить моё рабочее место и доход, я в свою очередь буду больше работать, чтобы оправдать своё рабочее место»; «Тут не может быть справедливых мер. Надеюсь, работодатель сможет подстроиться под реалии, с учётом удалённой работы, без ухудшения условий для своих работников»; «Считаю справедливым «естественный отбор» среди сотрудников: оставить наиболее квалифицированных и эффективных сотрудников, ядро компании, с сохранением дохода. Остальные сотрудники могут взять отпуск за свой счёт с сохранением рабочего места»; «У нас в кризис работы прибавилось. Работодателю хорошо бы увеличить зарплату в связи с резко возросшей нагрузкой».

Что планируют делать сотрудники после кризиса? Ответы респондентов всё того же исследования компании «Kelly Services» подчёркивают запрос на финансовую устойчивость и уверенность в завтрашнем дне. 61% опрошенных планирует остаться с текущим работодателем, так как тот обеспечил экономическую стабильность в трудные времена. 19% хотят сменить работу из-за того, что в кризис руководство повело себя не лучшим образом. 16% задумываются над тем, чтобы не только поменять место работы, но и профессию/сферу деятельности, так как она показала свою нестабильность под ударом внешних факторов.

Насколько планы будут отражать реальность для сотрудников на «удалёнке» – покажет время. Есть ли шанс на них повлиять или хоть как-то скорректировать? Всё – индивидуально и зависит от финансовой составляющей, удовлетворённости работой и решением текущих проблем. Социостатистическую зарисовку по адаптации к удалённому режиму работы даёт опрос Исследовательского центра портала «Superjob.ru». В рамках него оценивается несколько показателей работы. Первый – объём выполняемой работы. 40% россиян, работающих удалённо, не заметили каких-либо серьёзных изменений в этом направлении, 18% сообщили, что работы у них заметно прибавилось, а 36%, напротив, отметили снижение рабочей нагрузки. Второй – эффективность труда. 35% опрошенных полагают, что их эффективность осталась на прежнем уровне, 32% считают, что они стали хуже работать, а 20% подчёркивают улучшение результатов. Третий – удовлетворённость работой в режиме удалённого доступа. Хоть значительный процент россиян и адаптировался к новым условиям, а некоторым даже удалось добиться определённых успехов, но согласились бы продолжить работать из дома только 19%, а 66% — предпочли бы вернуться к прежнему режиму. Четвёртый – проблемные зоны «удалёнки» — те трудности, с которыми пришлось столкнуться респондентам при переходе на формат «home office». В список существенных минусов они включили снижение уровня доходов (7%), наличие отвлекающих факторов (6%), отсутствие доступа к информационным ресурсам компании и необходимой оргтехники (по 6%), перебои с интернетом (6%), невозможность организовать рабочее место (5%), нехватку общения/пребывание в изолированном пространстве (4%), ведение бумажного документооборота (4%), непригодность домашнего компьютера для работы (4%), неотлаженность рабочих процессов (4%), сворачивание части проектов/снижение спроса (2%), тайм-менеджмент/личную неорганизованность (2%), дополнительные расходы на электричество/покупку ПО и оргтехники (2%), неналаженность коммуникаций (2%), непривычку к новым обстоятельствам (2%), невозможность некоторых рабочих процессов перевести на удалёнку (2%), лень/апатию (2%), многочисленность телефонных переговоров и лишней информации, уровень нагрузки, отсутствие отдыха от семьи (5%). Лишь 29% опрошенных заявили, что они не испытывали каких-либо сложностей в адаптации.

Четвёртый показатель опроса дал «картинку» по кругу проблем, с которыми сталкивались сотрудники-«удалёнщики», но не дал ответа: а чем всё закончилось? Ведь какие-то сложности могут иметь краткосрочный характер: они когда-то были, их удалось решить и теперь они больше не беспокоят/остались в прошлом. Другие – ежедневно напоминают о себе, выступают в качестве дополнительного раздражителя, да и вариантов с их устранением – не находится. А если к этому добавить ещё внешние факторы, ограничения, нестабильность и неопределённость ситуации, то всё это вместе создаёт дополнительную напряжённость и негативный фон. Психологическое состояние и настрой сотрудников в данном контексте – не изучался. Однако вероятность наличия беспокойства, тревожности, страха – не исключается. Как сохранить внутреннюю устойчивость и самообладание в текущих обстоятельствах? Своими рекомендациями на сей счёт поделились наши эксперты.

Обстоятельства диктуют условия новой реальности для каждого. Здесь важна быстрая реакция на предлагаемый сценарий, умение сориентироваться в обстановке, поймать волну, удержаться, сохранить равновесие, не позволить водовороту событий накрыть с головой. Сравнение — образное, но понятное. Это время для принятия быстрых и взвешенных решений, умения вести переговоры, договариваться и находить компромиссы. И так – везде: не только в бизнесе, но и в своей собственной семье. Будьте хорошими сёрфингистами и переговорщиками, а также берегите себя и своих близких.

Светлана Башурина

Share this post for your friends:

Friend me: